Путешествие первое. 14.12.02 - 25.12.02

§ 1.4. Западная Австралия.
Бросок на субтропический север. 25-я паралель.

 Содержание

Путешествия:
§ 1.1. Западная Австралия
§ 1.2. Западная Австралия
§ 1.3. Западная Австралия
§ 1.4. Западная Австралия
§ 1.5. Западная Австралия
§ 1.6. Ларины дополнения
§ 2. Flinders Ranges (SA)


Фотоблокнот
 
6 февраля 2003 года.
 

На пути в Exmouth.
  Мы выехали из Перта 20 января, направляясь на север. Конечной точкой этого путешествия должен стать Exmouth, городок знаменитый тремя вещами: во-первых, в нем находится военная станция дальней связи с подводными лодками - совместный проект с американцами. Эта станция называется в путеводителях самым значительным сооружением в Южном полушарии. Как оказалось, эта башня с гордым именем "Tower Zero" на самом деле является обычной конструкцией из 13 металлических вышек, каждая высотой около 380 метров. Я под Питером видел множество подобных сооружений в частях ПВО, возможно, они были ниже, но не претендовали на какую-либо значительность в Северном полушарии. Во-вторых, этот городок был в марте 1999 года практически стерт с лица земли тропическим циклоном Vance. Тогда была отмечена одна из самых больших скоростей ветра на земле - около 260 км/час. В-третьих, рядом с ним находится национальный парк Cape Range, основной достопримечательностью которого является риф Ningaloo. Уникальность этого рифа заключается в том, что он - один из самых протяженных и непрерывных рифов (около 250 км) в мире и находится практически рядом с берегом.

Наша первая остановка после выезда из Перта была в Eneabba - полузаброшенном шахтерском поселке. Рядом с ним находятся Stockyard Gully Сaves - две пещеры, одна из которых малоизученна, и длина ее затопленной части неизвестна. Мы проехали по довольно легкому треку 6 км и обнаружили первую пещеру, вторую, к сожалению мы не нашли, так как описание, найденное нами на eneabba.net, было чрезвычайно лаконично. Первая пещера представляет собой туннель пробитый криком (creek - река или ручей) в породе песчаника.

Хочу отметить необычности криков в Западной Австралии - в сезон дождей - это полноводные реки, которые потом пересыхают и от них остается только гладкое русло, наполненное песком. Но заблуждением является полагать, что крик полностью пересох; вода по-прежнему течет под песком, образуя коварные зыбучие пески (quicksand). В пересохшем крике шириной полтора метра можно похоронить машину, если заехать в такое место. Мы нашли первую пещеру, идя по руслу такого крика. Русло очень причудливо изгибалось, по краям стояли накренившиеся деревья, а путь преграждали валуны - прямо как в сказке про Иванушку-дурачка, которого куда-то послали. Да еще деревья и кусты были затянуты паутиной. Дикие пчелы облюбовали берега крика для своих ульев и поэтому при появлении человека начинали тревожно кружить вокруг. Русло крика полностью пересохло, поэтому мы беспрепятственно прошли в пещеру. Своды пещеры потрясали воображение - пористый песчаник, размытый водой, принимал самые замысловатые формы. Сам туннель длиной всего 300 метров. Вероятно, когда в крике есть вода, то пещера выглядит еще более красивой. Как потом выяснилось, вход во вторую пещеру был практически рядом с первой, но там специально поставлены указатели, которые приводят в безопасную первую. Дно второй покрыто скользкими камнями, и говорят, что нужно проявлять немалую сноровку, чтобы ходить по ней. Постараемся посетить эту пещеру на обратном пути в Перт.

Ночевали в деревне Dongara. Я в который раз удивился тому, как обходятся с памятниками старины в Западной Австралии - их продают в частные руки. С одной стороны, о них заботятся и на их содержание не не надо тратить денег, с другой стороны, эти памятники становятся доступными для осмотра только снаружи. В этой Донгаровке на продажу выставлено 5-этажное здание мельницы постройки 1860гг. Интересно, найдется кто-нибудь, кто купит это сооружение в этой деревне?

 
 

Всамделишная история.

  
  Следующая достопримечательность была из разряда того, что я люблю осматривать в Австралии - тюрьмы, поселения каторжан, перевалочные пункты - самая всамделишная история. Lynton Convict Depot - пересылочная тюрьма, которая была построена в 1853 и закрыта в 1856 году из-за тяжелых условий (видимо, не все каторжане переносили жару). Развалины впечатляют - дом начальника, тюрьма, лазарет, туалет типа сортир, камеры-одиночки, баня. В общем, все сделано с английским рационализмом и прочностью. Кстати, это место является самой значительной археологической достопримечательностью Западной Австралии, как следует из таблички рядом с ним. Дом губернатора, построенный рядом с этой тюрьмой, находится на частной земле, но владельцы являются энтузиастами, которые мало того, что потихоньку восстанавливают на собственные средства постройки, но вдобавок совершенно бесплатно пускают туда всех желающих.

 
 

Открыточные пейзажи за 17 кровных.

  
  Следующая наша стоянка была в Kalbari National Park. Дикие стоянки в этом парке запрещены, поэтому нам пришлось встать в караван-сарае. Заплатив 17 кровных долларов, мы получили место в тени эвкалиптов, на довольно густой траве, с краном воды, кухней, туалетом и душем с горячей водой. Я начинаю посматривать на караван-сараи уже с большим интересом, чем раньше, хотя публика по-прежнему раздражает. Необходимо обучиться искусству так ставить палатку и машину, чтобы хоть как-то отгородится от любопытных взглядов. Берег в этом национальном парке представляет собой красивые утесы из слоистого песчаника. Слои красного от железа песчаника чередуются белыми, и все это выветрено в очень причудливой форме. Вечером после того, как мы разбили лагерь, нас атаковали забавные летающие жуки длиной 5-6 см. Они пикировали на нас и настойчиво обнюхивали, шевеля длинными усищами. Попытки стряхнуть их с одежды были безуспешны, потому что они вцеплялись мертвой хваткой в волокна. Но обнюхав нас и признав нас несъедобными, они улетали прочь.

На следующий день мы поехали в другую часть парка - в ущелья реки Murchison. Невероятное зрелище - в плите из песчаника, из которой состоит берег материка, река проделала глубокие ущелья, до нескольких сотен метров глубиной, и русло ее причудливыми изгибами прорезает красную породу. Мы пошли на 8-ми километровую прогулку по тропе, которая проходит по внутреннему изгибу реки, замыкаясь в кольцо. Потрясающие виды - такое ощущение, что огромный слоеный торт был искромсан каким-то маньяком-хирургом. Из-за красноватого цвета пород меня не покидало чувство, что это марсианский пейзаж. Сама река почти пересохла и местами обмелела. Множество окуней при нашем приближении к воде с плеском уходили от берега. Кстати, эти окуни являются эндемиками, т.е. обитающими здесь с незапамятных времен. Мы как всегда проваландались со сборами и, хотя встали в 7 утра, на место прибыли в 10, когда было уже +32 градуса. За время нашей прогулки температура доходила до +45, и когда ущелье становилось узким, а дно песчаным, мы чувствовали себя, как в духовке-гриле. Следующая прогулка "Z-bend" - короткая (1 км) тропа, которая приводит к ущелью выгнутому в форме буквы Z. Очень красиво. Я такие пейзажи называю открыточными, потому что любой человек с фотоаппаратом может сделать прекрасный кадр - природа все уже сделало за него: освещение, раскадровку. Осталось только нажать на кнопку.

Под вечер посетили Rainbow Jungle - очень большой парк-питомник с попугаями. Сделан очень любовно. Лара вышла на фотоохоту - в течение часа бродила по искусственному бушу, выискивая в зарослях попугаев и щелкая их на память.

 
 

Драматический закат.

  
  Утром следующего дня мы решили ехать без остановок до Exmouth. Во-первых, близились праздники и нам могло не хватить места под солнцем, а во-вторых, за день до этого там была зарегистрирована максимальная температура за все годы наблюдения +48.2 градуса, и сейчас жара спадала. Была еще вероятность, что циклон, который бушевал в это время в 600 км на север - в Кимберли - мог спуститься вниз и задеть Exmouth. Мы проехали 850 км за 9 часов, останавливаясь только для дозаправки и разминки затекших лап. После Carnarvon начинается северная, субтропическая часть Австралии. В сезон дождей дороги затапливаются - об этом говорят сотни знаков Floodway и ординары, которые показывают глубину затопления. В некоторых местах участки, подверженные затоплениям, простирались на сотни метров. Также мы наблюдали множество пыльных и песчаных бурь, иногда приходилось включать фары и снижать скорость, потому что видимость падала до сотни метров.

Последние 200 км до Exmouth идут по второстепенной узкой дороге, мы ехали уже на закате и были очарованы потусторонним зрелищем - по краям дороги до самого горизонта уходили пирамиды термитников. Они были выше среднего размера - около 2 метров в высоту. Сменилась и живность - вместо кенгуру теперь прыгали дикие козы и бараны. Были также и коровы, но я не уверен в их дикости. Надо отметить, что одомашненная скотина более умна на дороге - все они при виде приближающейся машины бросались врассыпную в кусты, а не как кенгуру, которые сперва прыгают в кусты, потом обратно на дорогу, потом опять в кусты, а потом прямиком через дорогу на другую сторону. Закатное небо из-за песчаных бурь было окрашено во все оттенки охры. Я добавил еще один снимок в свою коллекцию драматических закатов.

Переночевав в караван-сарае в Exmouth, мы прибыли к 8 утра ко въезду в национальный парк. Основой наших страхов о перенаселенности стоянок на рифе служил рассказ моего коллеги, который был здесь в октябре и изрядно попотел, прежде чем смог найти нормальное место (под нормальным подразумевается укрытие от ветра и немного тени). У нас была книжка с описанием всех стоянок, поэтому нам не надо было объезжать их все и выбирать. Не обнаружив никого на пропускном пункте, в парк мы двинулись прямиком на стоянку с заманчивым названием T-bone и обнаружили, что всего одно место из 3 занято. Мы расположись по соседству с молодой кенгурихой, у которой из сумки иногда высовывалась морда мелкого. Кенгуриха паслась прямо по лагерю, практически игнорируя людей, но заметно оживлялась, когда начинали доставать канистры с водой или готовить пищу. Немного доставал сильный ветер. Разжечь плиту не представлялось возможным, поэтому мы затаскивали ее в палатку и готовили, скрючившись там. На следующий вечер мы поехали готовить ужин в информационный центр, расположенный в паре километрах от стоянки. Там уже никого не было, и мы прекрасно посидели под защитой построек. Днем ветер просто сносил палатку, ночью он стихал и разыгрывался опять к полудню.

Мы провели 2 ночи на этой стоянке. На третью ночь мы переместились в Yardie Homestead, расположенный перед въездом в парк, потому что мы собирались встать как можно раньше и не тратя времени на сборы поехать на понырять на риф, а в полдень двинуться обратно на юг в сторону Coral Bay по песчаному треку, идущему вдоль океана длиной в 90 км.

 
 

Риф.

  
  Риф представляет собой гряду кораллов, проходящую метрах в 200 от берега, а в некоторых местах еще ближе - там и находятся места для ныряния. Несмотря на довольно спокойное море - волнение 1-2 балла, - на рифах море просто клокотало, и в воздухе непрерывно стоял шум перемалываемой воды. Мы ныряли в нескольких местах, первое - Turquoise Bay - изумительная бухта с водой бирюзового цвета. С одной стороны очень сильное течение ("rip"), и тебя несет над кораллами вместе со стадами рыб. Некоторые рыбины просто огромные (я плохо ориентируюсь в их названиях, но, по-моему, это был люциан (snapper). Есть рыбки, как на фотографиях в книжках Ж.И.Кусто - я что-то припоминаю из названий типа рыба-попугай, рыба-бабочка.

Кораллы сейчас не цветут и не размножаются, поэтому выглядят довольно блекло. Но их формы меняются от целых лесов в виде оленьих рогов, до огромных абсолютно гладких тумб, рельефная поверхность которых напоминает кору головного мозга. Некоторые кораллы - цветные, в основном фиолетового или красного цвета. В общем, описывать это все равно, что наслаждаться описанием природы в клубе горе-кино-море-путешественников, когда на экране едят устриц, есть все - цвет, писк, а вкуса нет - это нужно попробовать самому.

Также мы поплавали в бухте Lakeside - там несколько точечных коралловых образований (bombies), но из-за довольно сильного течения плавать над ними довольно утомительно, все-время приходится работать ногами. Надо отметить, что ласты и маски, которые мы купили - полный отстой, чего и следовало ожидать. Ласты натирают ноги и выглядят, как деревянные колодки или лыжи. Гидрокостюмы оказались нормальные, но вот мне кажется, что если бы на них делали ширинки, было бы гораздо удобнее, а то после 4-часов плавания зело тянет на сушу, а процесс раздевания и облачения на жаре в мокрый костюм занимает минут пятнадцать-двадцать. Да, оказалось, что гидрокостюм не защищает одно из самых важных мест на организме у человека - голову. У меня страшно сгорела макушка, я даже не ожидал такой подлости, и в первый же вечер обнаружил, что мне больно касаться головы. Пришлось намазывать ее густым слоя крема от солнца, как это делают людоеды с острова Макао. После 6 недель путешествия я зарос бородой, одичал взглядом, выгорел на солнце и, надевши гидрокостюм, стал отчасти походить на местного майта, подвида "серфер". Ко мне часто подходили майты-серферы и спрашивали, как мол там, типа? Я неизменно отвечал, что дык мол! и все такое. "Вселяви!", в смысле.

Чтобы было удобнее плавать мы освоили подводный язык жестов. Знаков в нем совсем немного: "смотри, какая рыбища", "клево", "плыви туда", "плыви обратно" или "аглы", "рыбы - они глупые", "акулы" и самый главный - "самый полный вперед". Несколько раз Лара чуть не захлебывалась от моей образной жестикуляции, особенно когда я просигналил "смотри какая клевая рыбища!" и указал на тетку в бикини, которая неожиданно показалась на нашем подводном горизонте.

Побывали на месте, которое называется Oyster Stacks - там очень мало кораллов, но безумно много рыбы и прочих водоплавающих. Видели черепах. Эти земноводные в воде парят с удивительной грациозностью. Невероятно, самое неуклюжее на земле создание под водой напоминает бабочку. Наблюдали большой косяк крупной рыбы, что за рыбы - не знаю, но вид у них такой, что сразу видно, что они дурные. У этого места был один очень большой недостаток - проблема войти и выйти из воды - все дно и берег представляет собой очень острые скалы (на которых живут устрицы), и поэтому мы изрядно ободрались, когда выбирались из воды. Именно из-за этого Лара пропустила один день нырялки. Насколько мне известно, акулы обладают чрезвычайно чувствительным нюхом - они чуют каплю крови на расстоянии до нескольких километров. Наши догадки подтвердил парень в местном океанариуме - он капнул одну каплю рыбьей крови в аквариум, и через секунду акулы взбудоражились и начали описывать круги в поисках добычи. Ренджеры, напротив, были очень расслаблены и на наши вопросы отвечали, что акулы чуют все, включая запах пота и крем от загара. А основным аргументом у них была фраза, что в лагуне есть еще люди кроме нас. Акул мы не видели (и как говорил первый президент "И это здорово!"), но ренджеры говорят, что акулы там есть и их много, в том числе Тигровая и Белая акулы. Они патрулируют риф, но с внешней стороны и обычно не заплывают в лагуну. На рифах много рыбы, и поэтому они не охотятся за необычной едой типа людей. Утверждается, что большинство нападений на людей были совершены в пасмурную погоду и жертвы были в гидрокостюмах, то есть считается, что акулы принимают людей за морских котиков - их лакомство. В любом случае, мы старались не рисковать и не ныряли, если на теле были незатянувшиеся раны.

На рифе есть еще несколько обитателей, но, к сожалению, был не сезон, и мы их тоже не видели. Первые из них - китовые акулы - самые большие существа на земле. Эта рыба достигает в длину 22 метров и при этом является одним из самых безобидных существ, потому что питается, как и киты, планктоном, креветками и прочей мелюзгой, фильтруя воду при помощи усов. Они появляются на рифе в мае, и можно плавать вместе с ними, говорят, это - незабываемое зрелище.

Второй обитатель тех мест - манты - гигантские скаты, достигающие 6-метров в длину и 2-х тонн весу. Тоже безобидные существа. Еще одну бухту, в которой мы ныряли - Pilgrammuna - мне хвалил мой коллега, но мы там ничего не обнаружили. Странно, всего за 3 месяца риф умер - все было засыпано песком и покрыто водорослями, а из живности встретили одного ската.

Когда мы ныряли, то про себя напевали, не сговариваясь: "Меня укусила акула" и тайно надеялись, что парни из пятой ремонтной бригады нас спасут, если что. Но произнести вслух слово, начинающееся и заканчивающееся на букву "а", мы опасались. В одной бухте (South Mandu) мы не пробовали нырять - описание говорит, что там очень сильное течение, и нужно быть сильным пловцом, чтобы течение не унесло за риф в открытый океан. В общем, Turquoise (или, как мы ее называли, Турецкая бухта), на наш взгляд, - самое лучшее место. Несмотря на рип. Как раз из-за него плавание в этой бухте облегчается - нужно пройти как можно дальше по берегу, отпылать метров на 50 в океан и просто лежать на воде и смотреть, как тебя проносит над удивительным подводным миром. Надо только не забывать посматривать по сторонам, чтобы течение не вынесло тебя в океан и в том месте, где оно поворачивает, выплыть на песчаный мыс.

Мы вставали с рассветом, чтобы добраться к месту нырянию часам к 8, пока океан тихий, вода прозрачная, ветер слабый и отлив. Это самое лучшее время, потом вода мутнеет с приливом, поднимаются волны, и видимость в воде резко падает. Но удивительное дело - мы плавали одни, весь этот волшебный мир был предоставлен нам двоим. Народ подтягивался только к обеду, когда была высшая точка прилива, несмотря на то, что с самой дальней стоянки не больше часа езды.

Но это еще фигня - видели французскую пару, это была квинтэссенция "турызма". На берег Бирюзовой бухты подъехала машина, через некоторое время из нее вылез мужчина, прошелся на берег моря, через минуту вернулся, сказал своей тетке, которая не хотела выходить из машины: -"Viens, c'est beau comme aux Maldives" ("Пойди посмотри, там красиво как на Мальдивах") - "Bien" ("Хорошо"). Тетка тоже прошла 15 метров, посмотрела на бухту, сделала пару снимков, вернулась и сказала: -"Oui, c'est cool et comme aux Maldives".("Да, круто и точно, как на Мальдивах"). После этого они сели в машину и укатили. Меня так и подмывало их спросить, а сколько времени они провели на Мальдивах.

Любопытный факт: на побережье Западной Австралии мы повстречали довольно много французов - видно, их привлекают французские названия типа Archipelago de Recherche, Francois Peron, Cape le Grand, Le Geographe Bay и т.д. Я так и представляю себе, как встречаются два француза, один другому говорит:" А ты пробовал местный багет? Я уже месяц не ел настоящего багета. А сыр? Разве это сыр...А помнишь бордо урожая 1980 года?" И поплакавшись друг другу в жилетку, посетовавши на неустроенность мира вне Франции, расходятся.

 
 

Коварное нападение.

  
  В парке Cape Range обнаружилось большое количество клещей. Один подкрался и укусил Лару в ногу. Почесав в затылках, мы поехали в Exmouth - там есть госпиталь. Медсестра успокоила, сказав, что энцефалита в их "Бывшеротинском" районе не наблюдается, а укушенных очень много, продезинфицировала ранку и отпустила нас нырять дальше.

В госпитале мы взяли брошюрку и вычитали следующие факты: в районе реки Gayscone (Carnarvon) множество комаров, переносящих опасный вирус лихорадки Ross River, и энцефалитных клещей. Вызвано это тем, что приливы вызывают подтопление почвы, и на образовавшихся болотцах жируют гнусюкомые.

 
 

О еде.

  
  Надо отметить, что за время нашего пути мы выпили около 30 литров соков. Наши любимые Original Juice Co продаются только в Виктории, и пришлось нам довольствоваться самым распространенным Just Juice - соками тоже из Виктории, но восстановленными из концентратов. Разница поначалу была катастрофическая, но через месяц она исчезла (эффект ассимиляции).

Мы с удивлением обнаружили, что австралийская глубинка невероятно плохо питается. Вообще, снабжение деревни напоминает советские времена. Мясо в лавках, которые носят гордые название Supermarket, - точь-в-точь, как в брежневских магазинах. Фрукты и овощи точно привезены со второй овощебазы длительного хранения и глубокой заморозки. Цены на них просто термоядерные. Винно-водочные магазины поражают воображение - 2-3 сорта пива (одно-два местных, и Victoria Bitter), и куча различных баночек с разведенным 5% алкоголем. Даже водок у них частенько не бывает. Во люди, жить в таких условиях и лечиться Jack Daniels Cola или Lemon Ruski - этот народ никогда никого не победит.

Складывается такое впечатление, что местные фермеры, которые распахали всю Австралию под поля и пасут своих баранов везде, где только можно, всю свою продукцию тщательно закатывают в банки и ставят в холодильные установки глубокой заморозки. При таком количестве баранов в стране (да-да, их здесь очень много) продавать в магазинах полуобмороженные потроха - просто свинство. Да еще и по цене 15-22 доллара за килограмм. Я-то думал, что баранину будут давать в нагрузку при покупке сахара. Овощи здесь явно не выращивают. Вот бы сюда узбеков каких-нибудь вывести, те бы быстро навыращивали чего-нибудь съедобного, а потом позвали бы есть самсу с пловом и закусить чебуреками.

 
 

О воде.

  
  Ну и раз я затронул любимую пищевую тему, хочу отдельно коснуться вопроса воды. Очень неудобно жить в городе, в котором вода - одна из лучших в мире (после Сан-Франциско и Боржоми). Мы выехали из Мельбурна, взяв с собой 85 литров обычной водопроводной мельбурнской воды. Первую канистру мы расходовали на все хозяйственные нужды. Отведавши воды в Южной Австралии, мы призадумались и стали использовать мельбурнскую воду только для питья и чая. В Перте мы затосковали окончательно и перешли на режим "2 тире 1" - мельбурнская вода только для питья, а чай стали варить из местной воды и затем добавлять в него сахар и лимон, чтобы сделать его питейным. Проблема усугублялась тем, что в Западной Австралии не продают родниковую воду из Южного Уэльса и Виктории, а наливают в бутылки свою, фильтрованную. После того, как закончилась мельбурнская вода, мы промучились неделю и потом, закупив в лабазе полный комплект образцов воды, остановились на Aussie Natural - тоже из Западной Австралии, но родниковой. Я поклялся по возвращению в Мельбурн никогда больше не ругать воду - лучше ее в Австралии точно нет. (Про Боржоми я не забыл!)

 
 

Усталость.

  
  Нанырявшись на рифе, мы начали наш путь дом. Exmouth был самой северной точкой нашего путешествия, и теперь все наши перемещения вели нас обратно в Мельбурн. Из Cape Range NP мы возвращались по другой дороге - треку, идущему вдоль моря и проходящему по Yardie Creek, полноводному во время дождей. Когда мы его пересекали, это была река из песка.

Проехав около 100 км по треку, мы приехали в Coral Bay - изгаженное цивилизацией место. Если вы увидите надпись "Save Ningaloo Reef - stop the resort" - это про этот город. В Exmouth слишком жарко для туристов, поэтому народ едет сюда. В этой деревне все схвачено цепкой лапой коммерции - туры по баснословным ценам на риф (риф прямо у берега, не надо никаких туров - надел маску и ласты, и риф твой). В общем, вся деревня живет с упромысливания рифа, вернее с того, что от него осталось. Полтора года назад, когда кораллы размножались, дул сильный западный ветер, и риф "задохнулся" вместе с рыбой, которая там плавала. Поэтому все, что там показывают за безумные деньги, - мертвый коралловый риф, занесенный песком.

Мы остановились в караван-парке с подозрительным названием Peoples Park (Народный парк), соблазнившись зеленой травкой. Наши ожидания были разрушены сразу же - на зеленой травке палатки ставить нельзя, и нам отвели место в самом дальнем конце, возле забора на выгоревшей траве с проплешинами. Меня все-время угнетали в этом парке надписи, что нужно делать и что нельзя, и самое главное - въезд в парк через КПП с магнитной карточкой. Мы захотели поесть где-нибудь местной рыбы, но как выяснилось, что из двух кафе и одного ресторана работает только один, потому что сегодня праздник - День Австралии. Фантастика, в праздничный день закрывать ресторан в курортном городе, лишаясь возможности накормить страждущих, которые приехали отдыхать на праздники. Это очень характерно для трудолюбивого австралийского народа.

Наутро мы поспешно выехали из Coral Bay, чтобы избавиться от неприятного чувства чужих на празднике жизни. Это чувство усугублялось тем, что все наши чистые вещи закончились неделю назад, и мы ходили в одеждах, приобретших цвет "мокрый асфальт" после недели жизни в буше. Я, кстати, выявил закономерность - стоит надеть чистую одежду, как сразу же прислоняешься к чему-то невероятно грязному и пыльному - машине, земле, соседу. Я меня был личный рекорд - целый день я проходил в белых шортах, ни разу не прислонившись ими к машине, но зато вечером, когда ставили палатку, я стряхнул на себя килограмма полтора песка и пыли. Абыдно, да?

Наш путь лежал в сторону Sharks Bay - залива, названного так голландцами в 17 веке. Есть, правда, мнение, что они спутали акул с дельфинами, которых очень много в этом заливе. Хотя акул там тоже хватает. Первая наша ночевка была в Nanga Bay. К сожалению, у этого караван- сарая был крупный недостаток - у них круглосуточно работает дизель-генератор, который расположен в центре парка, поэтому всю ночь мы проворочались без сна. Я даже встал в 5 утра и пошел рыбачить от полной безысходности. Проторчав 3 часа на берегу и скормив трех кальмаров кому-то неопознанному объекту, мы двинулись дальше. Да, там же видели какую-то странную змею, длиной около 30 сантиметров - она приползла к нам под ноги и немедленно закопалась в рыхлый песок. Я тщательно обстучал почву вокруг, но она не выползла - видимо, хорошо шифруется.

 
 

Достопримечательное.

  
  Следующим на нашем пути был Francois Peron National Park. Это место признано имеющим мировую историческую ценность. Во-первых, в одном из устьев залива Sharks Bay живут строматолиты - микроорганизмы, которые считаются самыми древними на Земле. Называют даже их возраст - 3.5 миллиарда лет. Из-за того, что вода в одной части залива исключительно соленая, эти строматолиты чувствуют там себя очень вольготно в отсутствии всех своих врагов. Если я правильно помню биологию, то эти строматолиты у нас называются сине-зеленой водорослью. Именно эти одноклеточные животные создали кислород на земле и подготовили базу для старта эволюции. Выглядят они, как ничем не примечательные столбики различной формы. Но когда наступает прилив, из этих столбиков начинают выделяться пузырьки воздуха.

Следующая достопримечательность на этом полуострове - Shell Beach - пляж, на 5 метров вглубь состоящий из ракушек. Эти ракушки опять-таки очень активно размножаются в соленой воде без своих естественных врагов, и поэтому их тоннами выносит на берег.

Третья достопримечательность - Monkey Mia - пляж, на который приходят дельфины, чтобы пообщаться с людьми и слопать пару селедок из их рук. Дельфины, вообще, уникальные животные - у них очень сложная социальная жизнь. Они живут большими коллективами, но внутри их общаются по группам, причем самцы периодически объединяются по двое-трое (видимо, чтобы отдохнуть от самок и выпить морского пива), тоже касается и самок - они часто уединяются в чисто женских группах, видимо поговорить, т.е. посвистеть, о своем, о женском. Про сонар у дельфинов, наверное, все знают, вот с помощью него они и свистят друг другу. Так вот, на этот пляж приходят почти каждый день 7 самок (самцы почему-то не любят общаться с людьми), и около 20 других приплывают периодически. Их идентифицируют по спинному плавнику - при рождении плавник у всех одинаковый, но от винтов моторных лоток, акул, драк со своими плавник каждого дельфина приобретает уникальную форму.

 
 

"В Эдем с чистой совестью!"

  
  Следующий факт, про который я хочу написать, - проект "Эдем". В 1989 году правительство Западной Австралии выкупило из частных рук земли на этом полуострове, объявило их национальным парком и инициировало проект "Эдем", суть которого заключается в том, что они пытаются воссоздать условия обитания для животных, которые жили там до прихода белого человека в Австралию. А жили там немного, не более десятка видов, основные : чудич (chuditch) - мышь с большими ушами, бандикуты - еще одна мышь - и воллаби - подвид кенгуру. Для охраны этих ребят были уничтожены все животные, не являющиеся эндемиками - это 32 000 овец, тысячи диких котов, тысячи лис. Полуостров был перегорожен в самой узкой части электрическим забором и еще 3-мя рядами проволоки. По периметру были расставлены устройства, которые работают от солнечных батарей, воспроизводящие собачий лай для отпугивания животных. И над все этим красуется вывески "Проект Эдем". Круто, ничего не скажешь. Жаль, что нет плакатов - "В Эдем с чистой совестью!" и "Вошел хищником, вышел честным бандикутом!"

Что характерно, на туристических плакатах пишут очень расплывчато с использованием эвфемизмов (столь характерных для лицемерного западного общества) - животные были "removed" (перемещены), хотя я смотрел документальный фильм, и там перемещение заключалось в отравленном мясе, капканах и примитивном отстреле. Мы проехали по этому парку около 200 км и не встретили ни одного животного. НИ ОДНОГО - хороший у них получился Эдем. Когда по телевизору показывали документальный фильм про этот проект, я был потрясен увиденным. Там очень цинично и жестоко показывали, как они борются с животными. Особые проблемы у них возникли с котами, те слишком умные - не берут приманку, обходят капканы, - и на них устроили самую большую охоту. Я посылал видеокассету с записью этого фильма в RSCPA (организацию по защите животных), но те сказали, что они ничего не могут сделать с этим - проект одобрен на уровне правительства штата, и они не в состоянии бороться с этим. Как писал Воннегут, такие вот дела.

 
 

Красные пески.

  
  Мы прокатились по всему полуострову до мыса Peron. В парке очень мало песчаных треков, в основном из-за "birridas" или, как их еще называют, clay pans - это глинистые проплешины на земле, на поверхности которых затвердевшая корка из глины, а под ней - грунтовые воды. Уровень грунтовых вод зависит от приливов-отливов, и эти проплешины подземными каналами соединяются с океанами. Размеры их колеблются от нескольких сотен метров в диаметре до огромных, в несколько километров длиной. Машина, попавшая в проплешину, мгновенно зарывается по брюхо в глину, и единственным спасением может быть трактор на гусеничном ходу, потому что никакие лебедки и никакие снэтчи (резиновые жгуты) там не помогут.

Мыс Перона знаменит тем, что в этом месте красные пески Австралии выходят на берег океана и уходят в него. Весь мыс состоит, как обычно, из белого песка, и только самый его конец - из красных барханов, уходящих в полосу прибоя.

 
 

Четверг - рыбный день.

  
  Sharks Bay считается одним из самых лучших мест для рыбалки, поэтому мы распаковали удочки, купили наживки и пошли на рыбоохоту. Как всегда, появились разногласия - я спрашивал местных, где ловить и на что, и каждый раз получал различные ответы. Дождавшись прилива, мы начали этот процесс. На удивление, первую рыбешку поймала Лара. Я оставил ей удочку и пошел к машине, наказав ей крутить катушку спиннинга, если будут клевать. Услышав дикие крики с берега, я бросился назад и обнаружил ее растерянную с рыбешкой в руках. Рыбешка оказалась лещом (bream) - ее помог идентифицировать сосед-рыбак. Выловив в итоге 3-х лещей, мы вернулись в караван-сарай и сварили чудесную уху. Не было только лаврового листа и водки. Последнее заменили на виски (а шо делать?) Да, когда мы ловили рыбу, к нам прилетел огромный пеликан (австралийский пеликан - самый большой в мире) и начал застенчиво клянчить чего-нибудь.

 
 

Дельфины.

  
  Рано утром мы съездили посмотреть на дельфинов. Очередной туристический аттракцион. Дельфины приплывают к берегу около 7 утра, к этому времени на берегу собирается от 50 до 100 человек и ждут появления бутылконосатых. Тогда в воду по колено заходят 3-4 ренджера и начинают рассказывать про дельфинов, после им приносят по ведерку с рыбой, и тогда они выбирают приглянувшихся им людей из толпы, вручают им по рыбешке, и этот избранник заходит в воду и кладет рыбешку в пасть дельфину. Эти черти чего только не делают, чтобы получить свой завтрак: ложатся на бок, высовывают морду из воды, в общем, обращают на себя внимание общественности.

После десятка рыбешек главный ренджер говорит "стоп", и людей выгоняют на берег, чтобы дать понять дельфинам, что завтрак окончен. Дельфины, покрутившись минуту возле берега, исчезают в море. Многие после этого расходятся по домам, но если подождать минут 15, то дельфины приходят опять, и вся эта чрезвычайно строгая церемония начинается с начала. Потом ренджеры перестают их кормить, но дельфины не уходят, а продолжают позировать публике. Ренджеры чего только не говорят, начинают молоть какую-то ерунду, потому что все, что они знали, уже было сказано. Потом они начинают отвлекать народ, указывая на пеликанов на берегу, и пытаясь увлечь народ этой гордой птицей, долетающей до середины Днепра.

 
 

Как здороваются на дорогах.

  
  Если отъехать в outback, то водители начинают приветствовать друг друга. Делают это самыми разнообразными способами: либо поднимают вверх указательный палец, не отрывая руки от руля, либо показывают "викторию", либо приподнимают всю ладонь. Некоторые поднимают всю руку и показывают пятерню. А один умудрился показать обе ладони. Иногда это начинает утомлять, особенно, когда вдруг начинают валить фуры косяками. Как только здороваться перестают - верный знак, что подъезжаешь либо к туристическому центру, либо к большому городу.

Подавляющее большинство женщин за рулем не здороваются - видимо, по каким-то принципиальным соображениям. Надеюсь, что в это время они думают о своем, о женском, а не переживают о последних дебатах в парламенте Австралии. Лара долго достигала мастерства в искусстве приветствия. То она здоровалась, отрывая всю руку от руля, при этом машину начинало кренить влево. То она делала приветственный жест в километре от встречной машины, либо, когда та была уже в 17 метрах позади нас. Но после 400 км упражнений она овладела приветствием номер 7: изящный подъем указательного пальца вверх. Я поначалу подначивал ее поднимать средний палец, но, кажется, она догадалась о моем коварном замысле.

Еще одна запомнившаяся ночевка - заехали на ночлег в Ellenbrook Pool возле Geraldton. Рядом с этой лужей стоят огромные плакаты, что в пруду живет амеба, которая вызывает менингит, который приводит к смертельным случаям. Купаться строго не рекомендуется, нырять запрещено, окунать голову запрещено и прямо под этими плакатами купается австралийская семья - папа и четверо детей.

Последнее наше приключение перед приездом в Перт было в Drovers Caves National Park. Там есть несколько пещер, которые мы хотели посетить. У нас было описание парка с инструкцией, как добраться до этих пещер. Для начала мы не могли найти дорогу к этому парку и проколесили всю округу. Потом плюнули на инструкцию и поехали по компасу - помогла, мы наконец-то нашли дорогу. Дальше мы начали искать въезд в парк и не могли его найти. Мы проехали туда и обратно 2 раза, прежде чем отыскали неприметный съезд, не отмеченный, как обычно, табличкой (табличка потом нашлась, но метрах в тридцати от дороги и была замаскирована в кустах). Далее, описание говорило, что надо проехать 1.3 км по песчаному треку и повернуть налево. Проехав 6 км, мы так и не нашли ни одного съезда ни вправо, ни влево.

Провозившись со всем этим ориентированием и, самое главное, с песчаным треком (на нем пришлось понизить давление до 20 фунтов/дюйм2, а потом снова накачать до 50, а компрессор хоть и хороший, но делает это за 20 минут, и при 45 градусах это приобретает несколько жарковатый оттенок), мы плюнули и поехали прямиком в Перт. Видно, этот национальный парк используют в ASIO (местном КГБ) для подготовки шпионов перед заброской в Россию. Зачем составлять описание, если оно ни на одну йоту не совпадает с местностью. Тут есть какая-то страшная тайна, связанная с картографическим управлением Западной Австралии и Министерством Земельного хозяйства штата. Они явно чего-то скрывают от народа. Я после возвращения обязательно напишу письмо министру и спрошу, зачем они так тщательно запутывают следы и народ.

 
  1 —  2 —  3 —  4 —  5 —  6  
в начало страницы
© Dmitri Girski.